Пандемия: философский диагноз

Аннотация

Событие пандемии исследуется в трех аспектах: метафора нашей эпохи, проблема этики, новая фаза антропогенеза. Как метафора эпохи пандемия предстает в образе Беликова (А. Чехов «Человек в футляре»): форме биофобии и социофобии, растущей стерильности контактов, общения на расстоянии, закрытости и приоритете упаковок (покрытий) перед процедурами открытости, обнаженности, слияния. Констатируется изменение в жанрах: детектив как жанр, основанный на разоблачении и снятии покровов тайны, наказании преступления, уступает место жанру протектИва (от protegere: закрываться, натягивать покров, заслоняться щитом). Протектив — это жанр предотвращения катастрофы, защиты от преступления, уже ставшего нормой, — опыт выживания на пределе. Возникает homo tegens, «человек облекающий», набрасывающий покровы на все, в том числе и на самого себя. Пандемия как проблема этики ставит множество этических вопросов и выборов (между утилитаризмом и эгалитаризмом, принципами «не делать плохого» и «делать хорошее»). Пандемия как начало новой фазы антропогенеза демонстрирует превращение человека лазающего и прямоходящего в человека сидящего (перед экраном) — Homo Sedens. С развитием цивилизации и с переходом к умственному труду и сидячему образу жизни все больший перевес получают органы зрения и слуха — дистанционные органы восприятия и в этом смысле отвечающие требованиям социальной «дистанции» и «самоизоляции», которые благоприятствуют сохранению человека как вида. Физическая чувствительность и тактильность в культуре Нового времени парадоксально связана с изменением понятий «такт» и «тактичность», с умением соблюдать дистанцию, не навязывать другому человеку своих мнений. Следствие пандемии прогнозируется как передвижение фронтира цивилизации вглубь виртуальных миров. Глобализация переходит из экстравертной стадии в интровертную. Делается вывод о том, что, столкнувшись с общей опасностью, не делающей национальных, этнических, религиозных различий, человечество становится конкретной реальностью, которая раньше ощущалась смутно.